Отправной точкой моей «земфириады», которая не ограничится иронией (а что может быть ироничней смеси любого ингредиента с «нижегородским»?) и, в сущности, этими вот комментариями, стал, тем не менее «местечковый» материал. Пусть измышления Капы Деловой (например) по земфириному поводу обсуждает столичная молодёжь, мы же, провинциальные «мыслители», нашим же домороществом и ограничимся.
Знакомьтесь: Анна Бокова, штатный (видимо) сотрудник газеты, до недавних пор носившей имя «Горьковский рабочий», ныне - менее благозвучное - «Нижегородский рабочий». Концепция газетки целиком и полностью заимствована у «Комсомолки», за одним лишь досадным исключением - даровитостью журналистов, которая, согласитесь, может оправдать и «желтизну», и управляемость «сверху» (извини, прежде любимая «Комсомолка»).
Анна Бокова, очевидно, по заданию редакции и отчасти по велению собственной души (ну кто откажется с Зёмой вот так запросто пообщаться?) отправилась на заранее согласованное свидание со звездой, а затем - на концерт группы «Zемфира», где, к несчастью для Анны Боковой, оказалась и я.
Отчёт о не зря прожитом дне ознаменовался выходом в свет статьи «Девочка-скандал заморозила поклонников, но, вопреки слухам и публикациям, оказалась весьма милой и даже беззащитной». (Оказывается, без набивших оскомину «девочки-скандал», её же «с плейером», «крошки и гения» всё же не обойтись, - зря, зря Земфира придумала для себя массу лестных прозвищ, у пишущих фанатов, видите ли, совсем закладывает воображение.)
Мои комментарии, следующие за каждой более-менее выдающейся (в смысле, вопиющей) фразой, совсем не нарушают логики Анны Боковой, и не потому что таковая отсутствует. Творение нижегородской «акулы пера» по-своему даже профессионально. Но до ужаса банально. Судите, впрочем, сами.
День начинался как обычно, только непривычно рано - в 7.33 уже надо было оказаться на вокзале с розовыми шариками (символ Земфириного чата) и цветами. Певица прибывала из Первопрестольной в наш город, где должен был состояться заключительный концерт в рамках тура с альбомом «14 недель тишины».
«Я искала тебя дворами тёмными»
На «зелёнку» (так называют последнее выступление тура) в Нижний съехались фанаты из Москвы, Питера, Сыктывкара, Тулы, Рязани и многих других городов.
Подъезжает поезд, все куда-то несутся. Бегу по льду за ними. Невысокая девушка в синей куртке со смешным капюшоном с пухом выходит из предпоследнего вагона и... быстро идёт по платформе мимо зевающих поклонников. Она почти успела дойти до конца перрона, как вдруг кто-то узнал в ней Земфиру. Крики, давка, бег с препятствиями и перепрыгивание через поскользнувшихся и упавших. Цветы, шары, автографы, карикатуры, газеты, плюшевые игрушки...
Земфира всё это с благодарностью принимает и бежит с телохранителями дальше. Толпа за ней, кто-то пытается обогнать певицу, дабы запечатлеть её на фото, но сбивают вспышку, загораживают объектив... Заспанную звезду снимать нельзя. Наконец, группа благополучно добирается до чёрного «Мерседеса».
Я не знаю, какая сила может поднять меня из постели в 7 утра (разве только сама Земфира позвонит в дверь), я не могу понять цели рязанских фанатов в беге с препятствиями с самой Анной Боковой, тем паче что я очень хорошо представляю себе степень оледенелости перронов Московского вокзала, - но я прекрасно понимаю самоощущение «девушки с капюшоном» в раннющее морозное утро, когда дело только до собственных нечищеных зубов да мутной от перестука колёс головы.
На перроны я не хожу и ходить не буду, - не потому, что автографа мне в таких условиях не достанется (плохо бегаю), а по совершенно принципиальным причинам: ни Земфире до поклонников, ни мне до «перронной» Земфиры никакого дела нет. Вернее, Земфире как раз дело есть: фанаты - это символ популярности, и не дай Бог когда-нибудь Зёме
н е у в и д е т ь ожидаемой движущейся картинки из окна вагона.Но - есть дело именно до толпы, а до выхваченных из неё индивидуумов (да той же Анны Боковой) - никакого. А кому приятно отождествлять себя с толпой?
«Расскажи, куда идти, зачем идти, если заперты двери»
Следующий пункт, оговоренный в программе пребывания, - телецентр, где певица обещает дать получасовое интервью одной радиостанции. Ди-джеи в студии и поклонники в холле ждут её с двенадцати дня. Где-то часа в три проходит слух, что Земфира отсыпается в гостинице и вообще не приедет, тем не менее народ не расходится. Как уверяют фанаты, Земфиру «скосил» грипп, но на концерте это никак не сказалось. В пять вечера подъехал чёрный «мерс», из которого вылезает Земфира. Без очков, в синей курточке, к беспокойству поклонников, без капюшона (говорят, у певицы простужены уши).
При входе в здание певица надевает очки. Земфира обещает, что даст всем автографы после интервью. Однако за фотографиями и вкладышами для автографов выходит один из телохранителей. Получасовое интервью, прерываемое дребезжанием пейджера от поклонников снизу, превратилось в десятиминутное.
Земфира уже три года греется в лучах всенародной славы, и, хотя не «дозрела» ещё до пугачёвского моветона, обязательностью уже не отличается. По сути, Земфира живёт (и наслаждается, и страдает) в навязанных ей условиях - условиях славы. Ни изменить, ни, тем более, отменить их она не в состоянии, - это всё равно что покушаться на законы природы.
Поэтому за «кидалово» с автографами и вопиющую непунктуальность обижаться не стоит, - какая же звезда без капризов?Но, честно сказать, я разделяю (в первый и единственный раз) позицию Анны Боковой - тот чуть слышный упрёк, угадываемый в её интонации.
От земфириных ушей, воистину, ни спрятаться, ни скрыться, - только ленивый не знает, что у поп-рок-стар проблемы со слухом (слава богу, не музыкальным).
Странно, как Анна Бокова ещё обошла стороной вовсю муссируемую Зёмину «нетрадиционную ориентацию», - об этом охочий до слухов народ очень любит читать. Наверное, «ориентация» (на рабочих) не позволила.
Встреча с Земфирой
И вновь нижегородские поклонники оказались единственными, кому было позволено пройти в гримёрку Земфиры. Туда же прорвалась и я. Оля, президент фан-клуба «ДокаZано», начинает отчитываться перед Зёмой: «Газету выпускаем, с прессой сотрудничаем». Вытаскивает кучу прессы, в том числе и нашу газету. «О, это я уже читала, - говорит Земфира, откладывая пятничный выпуск «НР». - Без традиционных очков она выглядит доброй и беззащитной.
Последний пассаж очень характерен - журналисты наши очень любят награждать звёзд человеческими чертами, услышав от них хотя бы одно нетелевизионное слово. Совершенно забывая о том, что человеческое им, звёздам, не чуждо,как говорится, априори.
Пару лет назад, как-то в одночасье обалдев от «Непошлого», и я готова была сокрушать все препятствия на пути к тет-а-тету с Зёмой. Да и теперь, - чего уж скрывать! - комкая в кулаке пятисотку, при неприятно-резком послеконцертном освещении выбирала милицейского сержантика помиловидней, чтобы - сунуть, проскользнуть, войти... ну, и выйти, в лучшем случае, с автографом. Или почему было не вспомнить про шапочное знакомство с той самой Олей Алексеевой, пышно именуемой президентом клуба (подворотня на Покровке, исчёрканная «земфиризмами» арка, пятнадцатилетние наивные дети) -?
Не вспомнила. И пятисотку сберегла. И правильно сделала.
Звезда любого уровня - это совершенно закрытое существо. Её демократичность - кажущаяся. Любой теоретик шоу-бизнеса вам это скажет. Ждать от Земфиры (Пугачёвой или, прости господи, Киркорова) душевного движения так же бессмысленно, как случайному прохожему рассчитывать на то, что вы напоите его чаем. Та же Пугачёва вынуждена делать демократические движения - иначе она потеряет половину аудитории, - совершенно этого не желая.
У Земфиры имидж более, конечно, безобидный, но суть от этого не меняется.
—Земфира, а почему в Москве не выступаете? На концерт приехало много москвичей, - вступаю я в разговор.
—Я не считаю, что надо там много выступать. В этом году мы были на трёх фестивалях: «Нашествие», «Максидром» и ещё где-то. Потом у нас был концерт в Туле, а это совсем недалеко от Москвы, - спокойно говорит Зёма. —Вот после Нового года будем думать, наверно.
Я нагло прошу её посмотреть в кадр. Совершенно спокойно Земфира поднимает голову, хотя за три минуты до этого «каждому фотоаппарату» разрешили по одному снимку. Я нагло щёлкаю пять.
—О'кей, давайте групповую фотку, и мы пошли на сцену, - торопит нас директор Земфиры.
Я попадаю в последнюю тройку и сажусь рядом с Земфирой, чуть не опрокинув со страху тарелку с бутербродами и бананами. Вблизи она кажется очень слабой
(sic! - O.K.) и мягкой девушкой. На левом большом пальце серебряное колечко. Два пальца правой руки от игры на гитаре заклеены пластырем.
«На концерте вы в первых рядах? Тогда поздороваемся», - с улыбкой обещает фанатам Земфира.
«А она совсем не такая, какой её описывают. Очень милая», - думаю я, проходя в зал.
Sic комментировать не буду. Слабость любого рода Земфире как-то не пристала. Не к лицу она ей. В любом - сценическом ли, «жизненном» ли - облике.
Совсем недавно одна «сетевая» знакомая-москвичка посетовала на редкие земфирины явления столичной публике. И тут же добавила: ну, в клубах-то она выступает. Клубные концерты, конечно, в чём-то денежнее и престижнее; публика, опять же, неподростковая, - только вот у Земфиры размах всё-таки не клубный. И потому поневоле прощаешь нижегородскому «Дворцу спорта» его неприглядность и отвратительную акустику: площадки огромнее - под стать - не сыщешь.
И поневоле сочувствуешь москвичам. (Хотя бы в этом.)
«Хочешь, я отдам все песни, про тебя отдам все песни»
Столько народу, сколько вместил в себя Дворец спорта 29 ноября, не было ни на одном концерте в Нижнем. Даже на «Скорпионз» поклонников было раза в полтора меньше. На сцене зажигается свет. Толпа орет от радости и предвкушения чего-то невероятного. На сцене появляются музыканты, а потом выбегает сама Земфира. Первые ряды неистовствуют. И сразу хит. «Пьяный мачо» пьянит всех зрителей. «Земфира, я тебя люблю!»— орут фанаты. А Земфира меняет одну гитару на другую. Из-за дыма ее практически не видно. Мощные прожекторы ослепляют. Слышен только ее невероятный голос.
«Зеленый» концерт просто не мог обойтись без происшествий. На песне «Земфира» у бас-гитариста группы сломалась его гитара, и песня получилась в акустическом формате, однако этого никто не заметил. Только после того как Земфира похвалила несколько тысяч подпевавших поклонников за поддержку и призналась, что пели без гитары, все поняли, что на самом деле чего-то не хватало. Одну песню Зема посвятила «всем, кто приехал из других городов на концерт», одну — традиционно клубу «ДокаZано», другую — преданным чатланцам. Вместо традиционных двух живой концерт (к радости фанатов) длился два с половиной часа. Некоторым становилось плохо. То ли от жары, то ли от переизбытка чувств.
Грубая фактическая ошибка А.Б. (не путать с Аллой Борисовной!): первая песня, спетая Зёмой, была вовсе не «Мачо», а менее хитовый «Трафик».
«Невероятный» голос Земфиры только через полчаса после начала концерта обрёл свободу и широту, но, увы, не покорил, как в двухгодичной давности концерте, диапазонищем до соль второй октавы («Лондон»).
Не покорил и третий альбом, услышанный впервые в концертном варианте. Философия без «мяса» - это не стиль Земфиры.
Исключительно понравились лишь «Ощущенья», но они и на диске выделялись «необщей» яркой интонацией.
Песня «Земфира», к сведению Анны Боковой и других немузыкальных борзописиц, изначально была написана в акустическом формате, и потому ничего нет удивительного в том, что толпа сочувствующих подростков «зелёной» неожиданности не заметила, если не заметил её человек с высшим музыкальным.
А вообще публика заметно больше радовалась старым «Воронам-москвичкам»...
Эпилог
Весь пафос моих заметок можно свести к одному, если хотите, призыву:
не нужно заниматься описательностью, да к тому же ещё и бытовой, в отношении именно Земфиры.
О Зёме пишут много, но как-то бестолково. Никто не проследил природы её успеха, кроющейся не в «невероятном» голосе, а в особой его интонации.
Только в отношении журнала «ОМ» и Капитолины Деловой («МК») я готова снять резкость своих обвинений.
И тем не менее наша провинциальная «земфириада» будет претендовать на достойный портрет лучшей российской певицы. Но уже не в лице Анны Боковой.
В общем, ждите.
Ольга Курбская, нежурналист
|
